ТРИ ГОРОДА, ТРИ СТРАНЫ. ТРИ КУЛЬТУРЫ. СТОКГОЛЬМ

Стокгольм. В ожидании автобуса нас осаждает человек с внешностью викинга (такой же большой, волосатый и не очень опрятный). Он курит мне в лицо и ведёт долгий сказ о своей сестре, главном архитекторе Стокгольма родом из Питера. 

Господин рассказывает о своей сестре - главном архитекторе Стокгольма... 

Через несколько минут из всех собеседников остаюсь один лишь я — универсальный слушатель, способный вынести почти всё рассказанное молча. Лишь изредка задавая вопросы. Радостный викинг из Петербурга открывает мне душещипательную историю, как пил чай с шведской королевой. Его сестра в те времена была еще только главным архитектором королевского дворца. Он долго ждал ее в приемной, когда туда вбежала женщина и, посмотрев на него, произнесла: «О, свежий русский! А пойдемте пить чай и вы мне расскажете все о Путине!» - и утащила беднягу в кабинет. Путин тогда как раз только пришел к власти и был тёмной лошадкой. 

Впрочем, он и сейчас не сильно посветлел. Но благородный викинг, видимо, открыл на него глаза прекрасной шведской правительнице... Нам бы тоже узнать побольше о В.В. Но у нас всего 8 часов в Стокгольме. Смахивая слезу, сажаем викинга на рейсовый автобус.

Велорикшу все взять отказались и ждали того самого волшебного экскурсионного автобуса Hop On Hop Off (который возил нас в Хельсинки)... Но, несмотря на все соответствующие знаки, его мы так и не дождались. А потому двинулись к центру города пешком. Благо, с нами всегда приятная девушка-навигатор из Google. 

В этом кадре даже мне кажется, что мы идем по каким-нибудь Черемушкам... Ничего подобного. Стокгольм.

Идти не познакомившись неудобно, поэтому Артём предлагает назвать нашу новую спутницу Анжелой. Я против: говорит она по-русски, без акцента, ведет нас через заморские дебри отважно — в общем, настоящая Алёнушка. Тут уж Артём бунтует — даже учитывая русское происхождение знаменитой компании — Алёнушка и Google в его сознании не сходятся. В конце концов, сходимся на Гуглёнушке и идём дальше.

Через портовые базы, типовые жилые дома, спортплощадки и футбольные поля выходим к местам, где на каждой крыше мог бы жить Карлссон. Да я бы и сам с удовольствием пожил на такой крыше.

Когда все это великолепие вдруг напало на нас из-за угла, мы не смогли больше двигаться и сели прямо здесь, в парке. У реки с лебедями и какого-то замка. Заходить внутрь замка и разведывать, что это и как называется, не было никакого желания. Нас захватило такое умиротворение, что целый час мы просто не могли отлипнуть от скамьи, рассуждая о разных подходах к жизни, отношении к деньгам и формуле счастья. Кстати, она оказалась довольно простой.

R (реальность) > O (ожидания) = S (счастье)

R (реальность) < O (ожидания) = N (несчастье)

Если реальность лучше твоих ожиданий, ты счастлив. Чем меньше ты ждешь от жизни, тем лучше она тебе представляется. 

Я ничего не представлял. Я счастлив.

Стокгольм, в отличие от Хельсинки, постоянно куда-то бежит. Девушки, мужчины, бабушки. Но не на работу, а трусцой. Бегут все. Кроме велосипедистов. Главное не попасться им на пути. Велодорожка идет прямо по тротуару и на ней каждый двухколесный наездник имеет полное право наехать на тебя. В прямом смысле.

Движемся по берегу канала мимо десятков яхт и судёнышек. Вот кафе на старинном паруснике. А вот «электропикник» — прокат лодок на электродвигателе со столиками для пикника.

В Стокгольме мужчины влюблены в темно-синие костюмы. Брюки, пиджак, туфли. Стильно и строго. В отличие от женщин и остальных городов, где в одежде совершенный разнобой. Ловлю себя на мысли, что этих людей интересно разглядывать. Всё просто — все эти вещи есть и у нас. Но кажется, здесь у каждого есть еще и собственный имиджмейкер. ))

На автобусной остановке стоит что-то вроде портового контейнера. Туалет. С одной стороны — вход свободный. Только для мужчин. Места столько, что полный человек, пользуясь писсуаром, наверное, утыкается животом в стенку. Дверь не закрывается. Нет, не сломана. Просто принципиально не закрывается. Замка нет. Раковины тоже. Все это, видимо, есть с другого входа: на двери с обратной стороны красуется целая серия наклеек — мужчина, женщина, инвалидное кресло и... сердце. Кабинка для секса? Любопытство берет верх, проводим пластиковой картой, автомат снимает с нас 5 крон, ручка туалета победно сверкает зелеными огнями и... не открывается. Шведская девушка, тоже пытающаяся попасть в заветное помещение, знает не больше нашего. Не сдаёмся, повторяем всю процедуру снова и дарим автомату еще 5 крон. Результат тот же. Решаем, что это аттракцион для доверчивых туристов и направляемся дальше.

Мы ищем рыбный ресторан. Мы хотим шведской рыбы, но всюду мясо. Стейки и гамбургеры. Благо с нами прекрасная Гуглёнушка (а может, это Василиса Премудрая?), которая знает всё. Не рассказала она нам только одного — что ресторан этот.... для своих, что ли. Дорогой, немного чопорный, вокруг только шведы. В общем, мы без костюмов чувствуем себя немного не в своих тарелках. Да тарелки и правда не наши. Но мы остаёмся. Отступать некуда. Чудится нам Чудское озеро. Александру Невскому тоже, знаете, не очень-то хотелось на лёд со шведами идти. Официанты косятся, идти к нам не очень хотят, наверное, долго совещаются, что с нами делать, и всё же приносят меню. Куда деваться? Заказываем самое дорогое блюдо на двоих. Проголодались мы в поисках рыбы. Это потом оказалось, что блюдо трёххэтажное, его можно и вчетвером не съесть. Заселено блюдо, как элитный небоскрёб: наверху устрицы, ниже лобстер, потом краб с креветками, а в цоколе — соусы.

Про всё это рассказывать не буду, ибо описанию не поддаётся. Скажу только, что познание Швеции через вкусовые рецепторы затянулось на 2-3 часа, после чего мы обнаружили, что добраться на паром успеем только вплавь или на такси. Так как поглощенные нами морепродукты обратно в море не хотели, пришлось выбрать второй вариант. И тут-то мы познали, что таксисты не делятся на сочинских, московских, стокгольмских — это международный синдикат. И правила здесь действуют одни и те же в любом уголке мира. 

Официальные водилы быстро объяснили нам по-английски, что нынче “traffic”, и ехать в порт часа 2-3, а потому готовьте 300-400 крон. Умножив это на восемь, мы поняли, что вплавь был не такой уж и плохой вариант, но решили сначала попробовать Uber. В итоге три минуты ожидания, 150 крон, полчаса поездки — и мы на месте. Ещё и познакомились с прекрасным человеком — Саймоном из Ирака. Он живет в Стокгольме уже восемь лет и сейчас, по его словам, переживает трудные финансовые времена. 

В переводе на наши деньги его месячная выручка составляет около полумиллиона рублей, а после вычета всех налогов, расходов на бензин и ремонт — остаётся около 160.000 рублей в месяц... Думаю, для поднятия духа, ему стоило бы пообщаться с русскими коллегами.

P.S. Почитал я об архитекторе Стокгольма. Правда женщина. Каролина Кайзер. Родом из Лондона. На должности с 2010 года. К Петербургу никакого отношения не имеет... Люблю верить людям!

Karolina Keyzer, Architector of Stockholm // Каролина Кайзер. главный архитектор Стокгольма
фото: http://www.stockholmdirekt.se/

ТРИ ДНЯ. ТРИ СТРАНЫ. ТРИ КУЛЬТУРЫ. ХЕЛЬСИНКИ

Хельсинки. Город — тишина. Город — спокойствие. Он повернулся к нам голой розовой задницей. Впрочем, не только к нам. Статуя гигантского розового гомункула встречает всех прибывающих морем из России. Исполин стыдливо мочится фонтаном на площадь торгового центра с лицом застигнутого врасплох ребенка. Но уже не может остановиться.

Здравствуй, Европа!

Двухэтажный автобус с открытой крышей бережно несет нас по городу, а в наушниках лопочет многоязыкий гид. Он владеет десятью языками — стоит только нажать на кнопку. Заплатив однажды, ты можешь выйти и войти на любой остановке. Теперь все двухэтажные автобусы Хельсинки в твоем распоряжении на целые сутки. Поэтому мы входим и выходим, как хвост Иа. Замечательно выходим. Кто-то встречает нас ломаным русским, кто неплохим английским, а один из водителей, увидев наши билеты, улыбается: «Я понял. Халявщики!» Свой человек.))

В Хельсинки никто не спешит. Разве что туристы. Эта столица государства меньше среднего российского краевого центра, жителей тысяч шестьсот. На рынке среди продавцов тоже периодически встречаются русские. А один из главных соборов города — Успенский. Здесь точно понимаешь, что мы вполне могли бы так жить. Уютно, удобно, просто. Так это выглядит со стороны. Но что если остаться навсегда? Останется ли Хельсинки таким милым?

Я готов отдаться этому городу за одно только место — Rock Church. Огромная летающая тарелка, застрявшая в скале. 



В этой церкви нет ни свечей, ни служб, ни заунывных песнопений. Здесь тихо играет рояль, разносясь эхом и улетая под крышу-купол с прорезями, откуда брызжет свет. И, кажется, душа становится очевидной и осязаемой. Ее можно пощупать рукой. Но щупать не хочется. Хочется молчать и слушать. Внимать. 



Рядом — послания от Бога. На семи языках. Он хорошо потрудился и написал их для тебя на маленьких открытках. Ты можешь взять их с собой. «Великий всемогущий Бог охотно вершит великие дела и в твоей жизни» Это он написал для меня. На русском. Внизу подпись: МБ. Даже и не знаю, как её интерпретировать. Мой Бог? Мастер Борьбы? Михаил Боярский? 



Из стен выглядывают трубы органа. Думаю, если бы они зазвучали, я бы вообще не смог отсюда уйти. Меня пришлось бы сначала отбить зубилом от скамьи, а потом с полицией погрузить на паром и выдворить из страны.

На маленьком рыночке прямо у воды готовится рыба. Лосося я узнал. А вот мелкая рыбешка, жаренная в панировке, не желает представляться. Хамса? Килька? Шпроты? Мы едим ее целиком — но нет никакой горчинки, которой грешит мелкая морская живность, поглощенная со всеми внутренностями. Съев целую тарелку, так и расстаюсь с этой незнакомкой. И только потом замечаю знакомые буквы рядом с китайскими иероглифами. Ряпушка!!

Клубника здесь со вкусом земляники, а малина размером с мелкий абрикос. Жаль, что я упустил голубику. Кажется, здесь давно известные вкусы и ощущения открываются заново.

Деловой центр. Книжный магазин. Раздел «Политика». Книги про Путина и Сталина. В Starbucks долго пытаемся объяснить свои имена симпатичной финской официантке. Она делает вид, что поняла. Хорошо, что запомнить нас несложно: Артём и Артём. С замиранием ждем финской интерпретации наших имен. «Tom» и «Rjom» красуется на кружках. Так мы проходим церемонию скандинавского имянаречения.

Занимаем позицию на остановке, чтобы вовремя вернуться на паром. Ведем долгую дискуссию о том, почему мы так не живем и в чем отличие «их» от «нас». Приходим к выводу, что все дело в том, чтобы общественное поставить выше личного. Полчаса ожидания, минут 15 стоянки на конечной, потом неспешный ход по кругу и мы замечаем, что до конца регистрации на паром остались считанные минуты. Водитель спокойно-спокойно выходит, раскладывает систему спуска для инвалидного кресла, пожилой пассажир спускается по ней и водитель так же медленно возвращает все на место. Никто не торопится, не нервничает. А стоять здесь можно только по собственному желанию — свободные места есть всегда. Мой спутник Артём говорит, что все дело в нормах. Наши нормы пассажирских перевозок рассчитаны на автобусы, набитые битком, а европейские — только на сидячие места.

Но времени все меньше — и, пулями вылетев из автобуса, мы несемся по берегу залива, составляя странный контраст с медленной окружающей действительностью...

Впереди Стокгольм...